проза

Маленькая племянница очень любит рисовать. И не только на бумаге, девочка так же занимается цифровыми портретами. Один из первых её портретов я выкладываю на нашем любимом сайте. На рисунке изображен Алекс Муров-молодежный писатель в жанре контркультуры. Девочка без ума от его повести "Не от мира сего"
P.S. Племяннице 12 лет)))

Было пасмурно. Ветер сдувал последние листья с деревьев, кружил их вихрем в воздухе, а потом быстро опускал на землю. Небо было затянуто темно-синими облаками. Оно было таким низким, что казалось, протяни руку и достанешь.
Осень…Голые деревья просят снега, который укроет их от холодных ветров. Солнце даже не пыталось подарить хоть немного своего света и тепла этому миру, царившему на улицах города. Улицы…серые и убогие. Куда исчезла вся их прелесть? Где прежний цветущий вид? Утерян.

Весь мир остается таким, какой он есть внутри себя. Можно нарисовать тысячи картинок, наблюдая за ним. Серые и яркие, черные и белые, в клеточку и в линейку, с улыбками и каплями слез, с луной и солнцем, со звездами. Но люди в нем разные.
Ночь царит в городе. Из-за осенних туч луны уже много ночей подряд не видно.
– Город! – шепчет темнота. – Мне нравится разгуливать по твоим улицам, заглядывать во дворы, бродить по переулкам, иногда встречаясь с влюбленными парочками.

Жизнь – это игра, в которой у каждого свои роли. Жизнь – это война, в которой все одновременно не могут быть победителями. Жизнь как шахматная доска – черно-белая.
И то, что происходит с каждым из нас, уже давно предсказано свыше. Но мы продолжаем бороться как любое разумное существо в надежде что-либо исправить. Да, менять мы умеем, правда не всегда в лучшую сторону. И в итоге с пеной у рта доказываем свою правоту и продолжаем лгать самим себе.

За окнами уже потемнело. От этого в комнате стало более уютно. Теперь даже не хотелось расходиться, но все эмоционально устали. Оставалась еще одна история. Я предложила продолжить.
– Меня зовут Галина, – она поправила очки движением, как это обычно делают преподаватели из фильмов. Только мы были не в кино и ее история – не написанный сценарий. – Я долгое время жила с мамой и вышла замуж только в 27 лет. До этого у меня других отношений с молодыми людьми не было.

Часов в комнате не было, поэтому можно было ориентироваться лишь на сумерки за окном. Оставалось всего две истории, еще две жизненные истории с победами и поражениями. Как на войне. Жизнь – это война, если образно можно выражаться. Война, в которой сложно всегда быть на высоте, в которой не знаешь, с какой стороны подойдет враг и кто первым капитулирует, в которой пытаешься бороться и ожидаешь помощь свыше.
– Мы продолжим...
– Меня зовут Марина... Я всегда искала лучшего.

Я предложила женщинам воды и поинтересовалась, не устали ли они. Одна попросила лишь добавить немного света, и я включила дополнительную лампу.
– Меня зовут Ольга... И я ненавижу своего мужа.
– Как вы с ним познакомились?
– Очень давно. Он тогда встречался с девушкой, с которой у меня были не очень хорошие отношения. Я даже не помню, на зло ли ей я соблазнила его. Соблазнила, увела и влюбилась.

Эта серая комната с двумя широкими окнами и дверью бледно-зеленого цвета. Немного неудобные кресла, или так казалось лишь мне.
– Мы продолжим...
– Меня зовут Жанна... И я любила их всех.
Морщинки у ее глаз «играли» со временем. Не смотря на возраст, прежняя кокетливость все еще витала в ее образе. Мне хотелось узнать ее истинный возраст, но я отступила с этим.
– Мне кажется, что я была игрушкой. Да, теперь, по истечение стольких лет, я осознала это.

По моей просьбе, женщины поставили чашки на поднос, и я отнесла его на столик, находящийся у дальней стены комнаты.
– Кто готов начать первой?
– Меня зовут Лена... И я меняю детей.
Я машинально подняла глаза на говорящего. Ее образ, который рисовался перед моими глазами тремя минутами раньше, уже давно растворился. Она такая, какой я вижу ее сейчас.
– Расскажите с самого начала.
– Мне было 18, когда я вышла замуж. Он – на 15 лет старше меня. Я не видела в этом ничего странного.

Комната напоминала больничную палату. Цветом стен, окнами, приглушенным светом, звуками из коридора. Казалось вот-вот в соседней комнате со звоном ударится о плитку какой-нибудь металлический инструмент. Шторы на окне были слегка приоткрыты и можно было догадаться, что время близилось к вечеру.
Мы никуда не спешили. Пять женщин сидели полукругом. Мое место было в центре и точкой отсчета, что позволяло видеть каждую из них.